начинала улыбаться. Кроме того, в последнее время я пристрастилась читать по вечерам сидя на широком подоконнике у себя в комнате. Я там свила гнездо из одеял и подушек, и нередко засыпала в неудобной позе. Правда, каждый раз просыпалась у себя в кровати. Не знаю, кто меня переносил и стаскивал джинсы, но я ему была безмерно благодарна.

Николя практически переселился в дом дяди, уезжая на пары ранним утром и возвращаясь ближе к вечеру. Зачем ему это было нужно — непонятно. Ведь намного проще и удобнее остаться в городе, а не тратить три часа на дорогу туда и обратно. Но нет, он не искал легких путей, да и мне было с ним намного спокойнее. Колька часто приходил вечерами и мы, скрестив пальцы рук, болтали обо всем на свете. Вот во время одного из таких разговоров я и очнулась от того странного состояния безразличия и усталости, в которое была погружена последний месяц.

— Ты чего такой смурной? — я взглянула на его насупленный мордас и невольно усмехнулась, настолько комичным было выражение его лица.

— Да, — отмахнулся он. — В пятницу экзамен по процессу у Оноприенко. Сама же знаешь, дракон — он и в Африке дракон. А уж самка дракона — это два дракона!

— Философ, — я отвесила ему подзатыльник, а потом до меня дошло. — Как экзамен? Что уже сессия?

— Дошло, — констатировал он очевидное.

— А как же, — я заметалась по комнате в поисках телефона. Факт учебы на стационаре был отодвинут мной на второй план, а потом я об этом и вовсе забыла, тем более что маман обещала мне вольное посещение. Но сессии-то оно не отменяло. Да, в моем случае огромный плюс, что большинство дисциплин я знала лучше многих преподавателей. Но на экзамен я обязана была явиться.

— Мам, — телефон был найден и на том конце сняли трубку.

— Полина, что случилось? — послышался встревоженный голос маман. С последней встречи мы практически не общались.

— Ничего, просто хотела спросить, по поводу университета, ты с деканом разговаривала? — я затаила дыхание, неизвестно было, как она отреагирует на мой вопрос.

— Тебя это только сейчас заинтересовало? — насмешливо спросила она.

— Извини, меня Алексей так загонял, что я только сейчас сообразила, что сессия на носу.

— Не переживай, проблем быть не должно, — ее голос чуть потеплел. — Я договорилась. Тебе нужно будет только появиться на экзаменах или зачетах, этого достаточно. Занимайся с Алексеем, это важнее. Кстати, мы с ним разговаривали, он тобой очень доволен, говорил даже об одной из школ ковена. Полин — это такая удача!

Дальше я слушать ее не стала и так понятно, что будет выступление на тему пользы специализированного образования, выдающихся педагогических способностей Алексея и дальше по списку. Не интересно. Я с трудом дождалась окончания ее монолога и, попрощавшись, положила трубку.

— Ну что? — Николя с довольным видом растянулся у меня на кровати, заложив руки за голову.

— Что-что, в пятницу еду с тобой, нужно Алексея предупредить.

— Предупредим, — и опять улыбка чеширского кота. — Лучше ложись рядом, тебе нужно отдохнуть, а то после сидения в гнезде сколиоз прилетит.

Логическую цепочку между сколиозом, гнездом и кроватью мне проследить было не дано, но я послушно устроилась рядом. Все равно так разговаривать значительно удобнее, можно не напрягаться. Николя, как только я опустилась на постель, тут же подтянул меня к себе, устраивая мою голову у себя на плече и переплетая свои руки с моими. Не приставал, что само по себе было странно. Просто лежал рядом, без всяких намеков, пошлых шуточек, только слегка придерживал за плечо и играл с моими пальчиками. И вот этот Николя мне нравился намного больше. Он казался взрослее, серьезнее и чуть внимательнее, чуть более уверенным в себе, это заставляло взглянуть на него по-другому. Хоть на минуту, на полчаса, час, пока он ведет себя именно так. Понятное дело, что это ненадолго. Но все равно.

Пятница нарисовалась на горизонте как-то очень быстро. Сказать, что Алексей был недоволен моим отъездом — ничего не сказать. Он собирался приставить ко мне охрану. Но был вовремя остановлен племянником, который резонно заметил, что так мы точно привлечем к себе повышенное внимание. Без всякой охраны мы спокойно приедем в университет, отстреляемся и сразу домой. Скрепя сердце Алексей согласился с его доводами. Я же в этой ситуации благополучно молчала.

На экзамен мы чуть опоздали, но это было не страшно, он был не письменным. Часть курса уже успела получить оценки и со счастливым видом выплыть из аудитории. Мы должны были идти последними. Сегодня у драконши было на редкость благодушное настроение и каждый из студентов стремился быстрее воспользоваться возникшей халявой, не дай-то бог, ветер переменится. Но обошлось.

Отстрелялись мы быстро, я, вжившись в роль нерадивой студентки некоторое время изображала горестное томление над билетом. Чиркнула пару строк для виду по каждому вопросу и поплелась отвечать, когда на мне остановился сиятельный взгляд нашей огнедышащей мадам. На вопросы отвечала быстро и складно, но старалась лишнюю осведомленность не демонстрировать. Итогом моего прочувствованного монолога была четверка, но большего нам было не нужно.

Выхватив у преподавателя зачетку, я обернулась к одногрупникам, подмигнула Николя, показав жестами, что жду его звонка, и выпорхнула в коридор. Там было удивительно пусто. Может из-за того, что экзамен начался в три часа дня, и из студентов и преподавателей уже никого не осталось. Только где-то вдалеке слышалось ворчание уборщицы «ходють тут всякие…» и дребезжание перемещаемого по мраморному полу ведра.

В окна светило закатное солнышко, окрашивая серые стены в багрянец и высвечивая столбы пыли в воздухе. Пахло книгами и раскаленным асфальтом. Окна по вечерней поре были открыты настежь. Запах мудрости веков присутствовал исключительно из-за сваленных возле библиотеки списанных книг. Жалко, столько поколений студентов листали эти страницы, а теперь эти книги отправятся на переработку. Я подошла, подцепила пальчиком один из учебников по истории, полистала и вернула обратно. Тоскливое зрелище. Оставаться тут как-то резко расхотелось, и я поплелась в сторону первого этажа.

— Попалась, — меня схватили за плечо и втянули в один из коридорных аппендиксов, используемых студентами для кучкования. Мгновение и я была прижата спиной к стене. Я зажмурилась от страха и выставила руки вперед. Ничего не происходило, и я осмелилась раскрыть глаза. На меня смотрели злющие черные, как омуты, глаза моего бывшего мужа.

— Вы? — с языка чуть не сорвалось совсем другое.

— Я девочка, я, — он навис надомной, уперев руки в стену.

— Что вам нужно? — чуть более нервно, чем это было